Get Adobe Flash player
НОВОСТИ

О главном

Я просто есть, какая есть.
Французская
актриса и певица Juliette Greco сказала: «Я есть, какая есть, я никого не играю».
Е
сли я иду по улице и вижу пожилую женщину, неуверенно переходящую дорогу - я ей помогу перейти эту дорогу.
Я оплачу покупки стоящему передо мной в очереди  пожилому человеку, сделаю такой подарок с огромным удовольствием - я понимаю, что пенсии малы и не у всех есть дети, способные это понять и помочь.
Спасу погибающее животное.

Я не играю в Пьеху, я просто человек такой.

На сцене, когда мне выносят цветы и кладут их на пол, всегда говорю: «Остановитесь, поднимите, пожалуйста, цветыя положу их на рояль».

Я никого и никогда с собой не сравниваю и себя ни с кем, не стремлюсь быть музыковедом, театроведом. Интуитивно, чисто по-человечески, мне что-то нравится, что-то нет, но я стараюсь не давать никому и ничему оценок - это мое субъективное мнение.

Но у меня всегда очень много чувств, они перехлестывают. Есть два вида безумия: один от избытка эмоций, а второй от недостатка ума. Так у меня - от избытка эмоций, мне ещё Александр Александрович Броневицкий поставил точный диагноз:"У тебя чувства и эмоции впереди. Твоя голова на три дня от них отстает".

Из интервью 1999 года
Я
эмоционалистка! Поэтому иногда, в интервью, я, не сдержавшись, могу выразить свое мнение по какому-либо  вопросу и это, как правило, работает против меня. Но я же не обсуждаю личность, я говорю о проблеме и привожу примеры! А дальше пример вынимается из контекста и начинает жить своей жизнью в средствах массовой информации... принося всем, и, в первую очередь, мне массу переживаний и неудобств.

Я выросла на советской эстраде, сейчас эстрады нет, есть шоу-бизнес. Знаете, как говорили в Одессе: «Поздно, Рита, ты полюбила вора». Понимаете, я Пьеха. Я иду своей дорогой, у меня нет другой!

Когда я только начинала свой путь на сцене, Любовь Михайловна Чернина, опереточная певица, в день своего 60-летия пригласила меня на банкет, и я, восхищенная тем, как она выглядит, спросила: «Любовь Михайловна, а что надо делать, чтобы вот так хорошо выглядеть и чтобы публика Вас так воспринимала, Вы же столько лет выступаете?» - «Деточка, это труд, труд и еще раз труд! Надо любить публику, которая тебя слушает, которая на тебя пришла. Ты поняла?- Труд, труд, труд и любовь к  публике!»

В одной из моих песен есть такие строки:

«Сцена, сцена, смех и слезы, путь по тонкому льду,
Все
шипы твои и розы у молвы на виду.
Обретения
и потери, исполнения мечты
И
не гаснущая вера в торжество доброты».

Понимаете, - красота, доброта, они идут рядом

Нужно, чтобы люди заразились этим вирусом - несли красоту и доброту.
Нет
некрасивых женщин, нет некрасивых людей. Есть просто злые люди, которые эту красоту уничтожают в себе. И есть еще внутренняя красота - это великое явление! Вот Эдит Пиаф, она же не была красавицей, а какой она становилась на сцене, когда начинала петь? Это все понятия нереальные, неощутимые, но их нужно нащупать в себе, их вынести на ладонях, и как пела Лидия Клемент в песне Андрея Петрова: «Подставляйте ладони, я насыплю вам солнца!»
Потому
что оно так и есть: артист должен нести эту радость, эту красоту, эту доброту - он должен быть именно ведущим, несущим.
Артист - непростая профессия, основанная на внутренней культуре, воститании, заложенном в детстве, уважении публики и бесконечной работе над собой, своими ошибками

Двойной юбилей
2012 год для меня особенный - мне 55! Представляете!? 55 лет на сцене и 75 исполняется мне!  Но так как у меня советская эстрадная  закваска, то можно считать каждый год на сцене за два. Поэтому я сейчас всем говорю, что мне исполняется 55 лет, а на сцене уже 75!
Первое свое боевое крещение я приняла в новогоднюю ночь с 1955 на 1956 год, концерт проходил в голубом зале консерватории с органом, я сначала подумала, что в костеле буду петь. Зал маленький, на 900 мест, зрители - профессора, аспиранты, студенты. Я пела, Александр Броневицкий за роялем. Пели быстро отрепетированную песню популярнейшего тогда композитора Владислава Шпильмана "Червонный автобус". Владислав Шпильман - тот самый герой фильма Полянского "Пианист", композитор моей первой песни! А в 1956 году Ефим Учитель снял ансамбль Александра Броневицкого в фильме "Мастера советской эстрады". "Червонный автобус" стал первой заявкой на клип, был очень органичным - создавалось полное впечатление, что все происходит в городском автобусе, где я кондуктор, а пассажиры - подпевающий мне коллектив ансамбля "Дружба".
Свое летоисчисление творческой деятельности я веду с 1957 года:
- выпуска фирмой "Ленгрампластмасса" моих первых пластинок, тогда еще на скорости 78 оборотов;
- победы в Международном конкурсе на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве и получения права выступать на профессиональной эстраде;
- момента появления афиш - ансамбль "Дружба", солистка Эдита Пьеха.
  Спасибо Георгию Сергеевичу Полтавченко за понимание и поддержку, за то, что Новый, 2012 год, начался для меня со встречи с ним, разговором, в том числе, о моих юбилеях.  Теперь юбилейные мероприятия позади и очень хочется проехать с концертами по всем бывшим союзным республикам СССР, побывать в тех городах, где меня помнят и ждут, куда приглашают почитатели. Взять музыкантов, вспомнить молодость...

Я понимаю, что все это непросто, что в наше коммерческое время одного моего желания недостаточно.

Это никакой не прощальный тур - это встреча, встреча после долгой разлуки и праздник - мы снова вместе! 

"Жизнь стала сегодня, конечно, другой,

Но рано пока уходить на покой.

Ведь ждут еще где-то и любят меня,

И жить интереснее день ото дня.

Все еще будет, все еще будет,

И лучшее с нами случится -

Мы, как и прежде, - в строю..."
Из песни "Все еще будет", Владимир Евзеров

О профессии
Есть что-то на земле, чего нельзя предвидеть, запланировать...
Разве моя мама, мои родители, из далекой шахтерской глубинки, могли когда-нибудь подумать, что я, родившаяся на севере Франции, пережившая страшную войну, оккупацию, с небольшой остановкой на 9 лет в Польше, окажусь навсегда в Советском Союзе, для того, чтобы радовать, любить людей и стать совершенно другой профессии человеком.
Я не хотела быть артисткой, хотя с детства пела всегда и везде. На демонстрациях мы с подружкой несли транспарант и пели во все горло. Моя мама пела в костеле в хоре, я тоже вместе со всеми прихожанами голосила под орган, и мне очень нравилось, что я пою громче всех. Когда меня, как победителя конкурса на право продолжения учебы в СССР, отправили учиться из Польши в Ленинград, у меня и в мыслях не было, что я стану артисткой. Но, к счастью, я встретила Сан Саныча Броневицкого, который стал моим крестным отцом на эстраде. Он меня убедил, что мне надо петь. Никто за меня не заплатил ни одного гроша, чтобы я стала известной. Я вышла, запела - и меня полюбили. Отсюда и вера в Господа Бога, в судьбу. Мое любимая изречение - строчка из стихотворения Григория Поженяна: «Надеюсь, люблю и верую».
На сцене, как и на войне, нужно жить до последнего. Я помню, еще в советское время был тенор Кострица, так он умер прямо на сцене, просто упал - "деревья умирают стоя", как поется в одной песне. Я принадлежу к людям, которые именно так видят себя в профессии. Есть выражение про то, что человек отдал душу дьяволу, а я отдала ее песне, слушателям и должна служить людям до последнего, на сколько сил хватит. Моими идеалами всегда были такие артисты, как Клавдия Ивановна Шульженко, которая в мундире выступала для солдат в блокадном Ленинграде, поддерживала их своей песней и переживала за все, что происходит вокруг.

 

О жертвенности в профессии
Мне приходилось выступать в разных условиях. В 80-е годы трижды ездила поддерживать наших ребят в Афганистане, когда там велись боевые действия. Выступать приходилось при 50-градусной жаре. Я принимала валокордин, потому что сердце выскакивало из груди, и пела. Во время одного из концертов начался обстрел. Все встали вдоль стен, спасаясь от пуль. Мне тоже предложили прекратить концерт, но я сказала,что если уж упадет снаряд и мне суждено погибнуть, то ничего не поделаешь. И продолжала петь. Я попадала там под обстрел - взлетала на самолете, который обстреливали душманы. Было очень страшно. Я выступала после землетрясения в Перу, В одном из эпицентров, где все сравнялось с землей, где люди жили в палатках, проходил один из моих концертов. И я помню, как после выступления на сцену поднялась перуанка, она достала пирожок, отдала его мне и начала что-то говорить по-испански. Я позвала переводчика, и оказалось, что после землетрясения уцелела печка, в которой она пекла пирожки для себя и своих двенадцати детей. Женщина накормила детей, а этот свой пирожок со словами "угощайся" принесла мне. Это было безумно трогательно, ведь люди, находящиеся в жутчайших условиях, среди разрушений и бед, не утратили человечности. Именно для таких людей я пою... Именно с ними мне по пути...

 

О вере
Моя мама пела в церковном хоре, и я, крещенная в католичестве, с детства знала и пела "Ave Maria". Помню настоящее католическое Рождество в послевоенной Польше - это был красивый праздник, когда вся семья собирается за столом. Вечеря - ужин, посвященный Рождению Христа и потом, в 12 ночи весь городок стоит на площади, играет красивая органная музыка и все поют:"Gloria, Gloria in excelsis Deo". Разве это можно забыть!?
  Но в костел я не хожу. Был случай - я зашла в церковь в Ковенском переулке и сразу оказалась в кругу прихожанок, а одна из женщин говорит: "Дайте автограф!"  Я не сдержалась:"Как Вам не стыдно! Я пришла помолиться..." Повернулась и ушла, с тех пор больше не хожу...
У меня есть маленькая бумажная иконочка Божьей Матери из монастыря Ясная Гура под городом Ченстохова. Она чудодейственная... Во время татаро-монгольского нашествия ворвались монголы в костел и кто-то ударил мечом прямо по лику иконы, из него хлынула кровь  - это достоверный факт. С тех пор икону считают чудодейственной, она сохранилась  даже во время фашистской оккупации. Паломники со всей Европы в монастырь к этому образу приходят. И я хочу туда обязательно съездить и поклониться, поблагодарить ее за то, что мне многое в жизни удалось и удается...
Я хорошо помню свое Первое Причастие: Польша, мне 10 лет, в белоснежном костюме, как невеста, и этот образ Богоматери Ченстоховской, подаренный священником. С тех пор иконочка всегда со мной, всю жизнь меня оберегает. Всегда! Она мой талисман - спасает, помогает в жизни, я верю в это... Я знаю, что Бог есть. И когда плохо, надо ему помолиться, а когда хорошо - поблагодарить. И перед сном всегда молюсь. Я говорю Боженьке: "Спасибо, охраняй меня... Дай силы мне еще попеть. Людям это надо и мне тоже..."

 

Шоу-бизнес
Я не вписалась в мир шоу-бизнеса, не участвую ни в каких баталиях. Решающее слово за публикой, которая меня все эти годы любит. И пока она есть, пока хочет слушать меня, я буду на сцене.У меня есть свое место на эстраде, оно довольно прочно за мной закреплено. Но я не люблю слово "звезда". Звезды на небе, высоко и оттуда больно падать... А я человек земной! Все наши звезды шоу-бизнеса, кстати, тоже далеко не на небе. Звезда - это то, что недосягаемо, а они рассказывают с кем спят...
Я узнала из книги о Федоре Шаляпине, что он гордился титулом, который присвоил ему народ -"Любимец публики".
Когда-то Родиной песенного искусства считалась Франция с Эдит Пиаф, Жильбером Беко, Патриком Брюэлем, Шарлем Азнавуром... Это шансонье. Я бы сравнила с классическим русским романсом. Шансон и романс на стихи замечательных русских поэтов. Сейчас все изменилось, стерлось... Раньше порицалось выступление артиста в ресторане, его называли "кабацким певцом", а теперь на сцене то, что можно увидеть в любом ресторане. Кругом кабак.
Жан Гобен говорил, что артист - это его лицо, скудные жесты и, прежде всего, глаза. Сейчас трудно понять, что на сцене главнее: то ли антураж, то ли тот, кто именует себя артистом. Артист - это личность, а сейчас царит вседозволенность, поэтому на сцену часто выходят посредственности в окружении спецэффектов, оголенных тел и тому подобного, а все это далеко от настоящего искусства. Все должно иметь свое место действия.
Эстрада стала бизнесом, артистов, как товар, стали продавать. И люди, которые торгуют этим товаром, заинтересованы, прежде всего, в заработке. Это грустно... Раньше мы были артистами и выступали в концертных залах, а сейчас нас прокатывают, как будто на прокатном стане и работаем мы на площадке, где собак дрессируют... Я организаторов своих концертов учу, поправляю: "Я не на площадке выступаю, а в концертном зале. И я не товар, Вы меня не прокатываете, Вы меня пригласили для концерта. Учитесь правильно формулировать то, чем занимаетесь". Учу и не стесняюсь - в силу своего возраста уже имею право учить!
 

Город детства

Хотя в песне Роберта Рождественского и есть слова о том, что билетов в город детства не продают, мне все-таки посчастливилось в нем побывать.Это произошло в 1965 году, когда я в составе советского мюзик-холла выступала в парижской "Олимпии". На пресс-конференции просле концерта журналисты требовали доказать, что это не пиар и я действительно уроженка Франции. Я предложила отправиться всем вместе в мой город детства, находящийся в четырехстах километрах от Парижа. Нас встретил восьмидесятилетний мэр шахтерского городка, в котором я родилась. Он подготовил копию моей метрики и вручил ее со словами: "Я никогда даже не мог мечтать о том, что руку советско-французской дружбы протянет девочка, рождение которой я собственноручно зафиксировал в книге рождений".  В ней записано: " 31.07.1937 г., на улице Фляндер, д. 37, в 17 часов родилась Эдит Мари Пьеха".
 

О преодолениях
Я предрасположена к простудам. Мой брат умер от туберкулеза, и у меня в детстве было это же заболевание в начальной стадии - я была «дохлятиной». Но мы переехали из Франции в более солнечную Польшу, где впервые в 10 лет я попробовала молоко и яйца. И благодаря моей живучести, климату, горам и питанию болезнь отступила. Я впоследствии придумала себе схему закаливания: по утрам много гуляла пешком, после чего обливалась ледяной водой. И моя иммунная система настолько окрепла, что я выдерживала по три сольных концерта в день. Перед концертом я скакала по 500 раз со скакалкой, после чего вылетала на сцену и два часа отрабатывала на одном дыхании. Еще я всегда старалась на концерт и после выступления ходить пешком. Надо обязательно двигаться. Никогда нельзя забывать, что организм надо нагружать физически. Беречь себя – это значит быть в опасности.

Не надо бояться идти вперед, навстречу тому, что тебе предназначено. И обязательно надо любить! Люди влюбленные, любящие - очень сильные, способные на подвиги. Любовь никогда не уходила в отставку и в отпуск, даже во время войны.
 

Сцена
За все эти годы я поняла: привыкнуть к сцене невозможно. Сколько концертов было в моей жизни, а я всякий раз выхожу на сцену, как в первый раз. Вот Алла Пугачева всегда поет, как в последний раз, а я наоборот, как в первый. Много лет назад у меня была песня:
«Как вновь вернуть тот давний миг, тот день и час,
Когда любовь настигла нас, связала нас,
Полет и боль, восторг надежд, сиянье глаз
Как в первый раз, пусть будет все, как в первый раз!»
Ни одно выступление никогда не похоже на другое. Кто-то приходит на концерт за сильными эмоциями, кто-то поностальгировать по ушедшей юности, а кто-то просто развлечься. Но атмосферу взаимопонимания со слушателями предстоит всегда создавать вместе.
Я когда-то первая объявила войну Дворцам спорта: для меня концерт во Дворце спорта все равно, что выступление по радио, - тебя же никто не видит! А я хочу общения, и только концертный зал к этому располагает.
За свою жизнь на сцене я спела где-то более 500 песен. И не все изданы, что-то записано на радио, что-то устарело. И поэтому я пытаюсь воскрешать и давать новую жизнь тем замечательным песням, которым я не придала в свое время большого значения.
Вы знаете, я в своей жизни никогда ничего не принимаю, как должное. И каждый раз на сцену выхожу, как впервые: получится – не получится? Все ли продумала? Не ошиблась ли в подборе песен? И до сих пор это во мне не притупляется, и каждый букет цветов я принимаю, как знак особого внимания и никогда не бросаю на пол – как это можно? Это все равно, что жена бросит на пол принесенные мужем цветы…

Об Александре Броневицком
Прежде всего Сан Саныч – это Пигмалион, который создал свою Галатею. Человек разносторонне одаренный, страстный, он был и сценаристом, и режиссером, и композитором, и аранжировщиком, и художником!
Но человеку, для того, чтобы осознать и оценить, что произошло с ним в жизни, нужно время. Оглядываясь назад, я поняла, что двадцать лет рядом с талантливым человеком, прожитых в искусстве, ради песни, во имя публики – это и было счастье! У нас были проблемы, личные и творческие, я не раз об этом говорила. Если коротко: он меня очень ревновал, безумно! А я получила католическое воспитание, у меня в крови заложено, что изменять - это грех! Кроме того, он никогда не имел амбиций, не был карьеристом, это его и сгубило. У нас на афише всегда большими буквами было написано "АНСАМБЛЬ "ДРУЖБА". И мелкими: "Эдита Пьеха и Александр Броневицкий". Но при этом состав ансамбля постоянно менялся, а мы с Броневицким оставались. Я к тому времени почувствовала себя состоявшейся артисткой. И, наконец, не выдержала и заявила: «Шура, я готова работать с тобой и дальше. Но давай поменяем афишу, напишем: «Александр Броневицкий, Эдита Пьеха и ансамбль». Но он закричал, что я ненормальная, что у меня мания величия, звездная болезнь и так далее! И тогда мы расстались. «Дружба» осталась с Сан Санычем, а я - одна, как утес в море, открытый всем ветрам и грозам. Мне было очень трудно. После двух неудачных браков я поняла, что Сан Саныча мне никто не заменит! Это судьба!
Но мое счастье на сцене, а значит, нельзя быть жадной и требовать от судьбы все сразу. Я поняла, что любить и быть любимой мне, как и моей маме, не написано на роду. Каждому человеку полагается своя доля удачи — все сразу иметь невозможно.
Я со сцены всегда говорю, обращаясь к нему: «Помню только хорошее…».

Народная артистка СССР
В присвоении этого звания мне дважды отказывали. Все думали, что уж по случаю 50-летия непременно дадут, но меня опять обошли, и это стало последней каплей... От Льва Николаевича Зайкова, бывшего мэра города, потом первого секретаря Ленинградского обкома партии, а впоследствии секретаря ЦК и члена Политбюро я знала, что звания не получу. Он попросил навестить его в канун моего юбилея и произнес: «Я в курсе, вы ждете звания народной артистки Советского Союза. Мы этого тоже хотим, но в обкоме есть человек, Лопатников, который вас очень не любит, он сказал: «Костьми лягу, но звания она не получит. Иностранка, которая внедрилась на нашу эстраду, не имеет права его носить». В общем, я была уже готова к тому, что мне народной Союза не быть, а через месяц, когда отмечала двойной юбилей: 50-летие по паспорту и 30 лет на эстраде, о том, что звание мне зарубили, узнали все.
Обычно Указ о его присвоении оглашали в концертном зале — еще до того, как опубликовать в прессе. И вот во время концерта на сцену вышла моя почитательница из Житомира Валентина Чмут (бывшая врач, а сейчас уже пенсионерка) и прочитала очень грустные стихи: как жаль, что одним росчерком пера решаются судьбы... Закончила она словами: «Именем советского народа мы вам присваиваем звание Народной артистки СССР», и весь трехтысячный зал встал! Естественно, молва об этом облетела страну. Обиду я проглотила и продолжала работать, гастролировать... 12 октября 88-го года у меня был заключительный концерт для наших летчиков в Венгрии, где-то под Будапештом. Приезжаю туда на машине, выхожу и вижу огромный щит, на котором написано: «Народная артистка Советского Союза Эдита Пьеха». У меня сердце сжалось... «А где командир? - спрашиваю - Пожалуйста, уберите этот плакат. Я Народная артистка РСФСР, но не Союза. Почему? Давайте об этом не будем»... Он стал меня успокаивать: «Эдита Станиславовна, да плюньте. Для нас вы давно Народная артистка СССР. Не дали чиновники — а мы их ошибку сегодня исправили». После концерта легла я спать, и снится мне первомайская демонстрация: у меня в руках транспарант, а на нем что-то хорошее обо мне написано, правда, вспомнить слова не могу.
Вдруг просыпаюсь от жуткого грохота в дверь, вежливо входят мои музыканты, и такие лица у них странные... «В чем дело?» — спрашиваю. «Эдита Станиславовна, у нас неприятности, и большие. По радио только что передали...». Я подскочила: «Что? Что случилось?». — «Давайте-ка лучше сядем. Проснулись?». — «Да не томите же!». Тут Игорь Антипов , моя правая рука, первый помощник, ставит на стол бутылку вина, ребята достают бокалы... «Эдита Станиславовна, по радио передали, что вам присвоено звание Народной артистки Советского Союза». И хором: «Пьем!». Это было 13 октября...
Когда возвращались из Венгрии, нас надо было из поезда вынимать. На всех станциях вносили канистры с вином, поздравляли. Солдаты, офицеры — вся группа войск за меня радовалась. Не в моей натуре (такого в крови нет!) возить с собой кинокамеру, поэтому никто этого не снял, а жаль... Приезжаем на Витебский вокзал и видим перрон, запруженный транспарантами, — сбылся сон! Я еле к машине протиснулась...
В такие минуты и понимаешь, что стоит жить, что настоящее трудно дается. Да, пусть не с первого раза, но высочайшее звание я получила. Помню, звонок из обкома партии, приглашает секретарь по идеологии. «Кто, Лопатников?» — спрашиваю. «Нет, Дегтярев». «А по какой причине желает меня видеть?». «Хочет побеседовать по душам». Приехала, меня провели в кабинет... Он улыбается: «Я тоже философский факультет университета оканчивал. Вы, правда, учились заочно и чуть позже, потому что младше». Потом Дегтярев спросил: «Скажите честно, это Вы организовали себе звание Народной артистки Советского Союза?». Меня это так поразило: «Я? Как? Мне же дважды отказывали!». Он предложил: «Не хотите пройти в комнату, где мы получаем почту?». Я удивилась: «Там что, есть для меня конвертики?». Оказалось, не конвертики — мешки писем со всех концов Союза, и в каждом: «Почему вы обидели Пьеху? Она Народная артистка СССР!». — Дегтярев обвел бумажные залежи рукой: «На эти обращения мы не могли не отреагировать, но как Вы их подготовили?». — «На чем мне поклясться, что не имею к ним ни малейшего отношения? (Перекрестилась). Вы-то неверующий, но я католичка. В прошлом году огромный зал узнал, что в звании мне отказано, а дальше — сарафанное радио. На сцене я 31 год, и в каждом городе есть люди, которые меня любят, вот и все!». Он поднял вверх руки: «Вы меня убедили, спасибо, а то закралось, понимаешь, сомнение...».

Возраст
Будучи еще молодой певицей, я спросила у Любови Михайловны Черниной (опереточной примы): «Скажите, благодаря чему вы так хорошо выглядите, вам ведь уже 60?». «Деточка, - она мне ответила,- рецепт один: работать, работать и работать. И уважать публику!». То же самое говорила Клавдия Ивановна Шульженко, когда я удивлялась: «Какие у вас красноречивые руки!». Клавдия Ивановна уверяла: «Если сердце поет, все запоет. Не думайте ни о чем другом, уважайте публику, вы для нее живете».
Лет с тридцати я получала записки: «Вы ровесница моей мамы, которой исполнилось 40, меня еще в детский сад не водили, а вы уже были известной артисткой». Однажды в ответ у меня вырвалось: «Вы поздно пошли в детский сад, а я рано начала выступать». С тех пор своих лет не скрываю.
Ну, что делать, давно пою, поэтому люди думают, что я уже древняя. Вы знаете, есть биологический возраст и есть по метрике рождения, они не всегда совпадают. У некоторых людей возраст биологический опережает возраст в метрике, у других наоборот. Вот мне столько, а я не верю, мне кажется, что мне меньше лет. А другие младше меня, но они вздыхают: ох, я больная, ох, мне плохо, ох, полежать, ой, скорую вызвать…
Это неправильно, надо вызывать жизнь на дуэль, говорить: давай, кто кого? Вот так надо жить. Жить с высоко поднятой головой, и - любить. Человек любовью окутан с пеленок, сначала это любовь матери, потом мужчины и женщины. Человек любит своих детей, родину, землю, свой дом. Наконец, женщина, когда она уже зрелая, влюбляется, как девчонка, в своих внуков. Мне сейчас 74 года. Возможности организма меняются, и, конечно же, я стараюсь нагружать себя по мере сил. Иногда даже чувствуя недомогание, превозмогаю себя, чтобы не терять форму. С организмом надо говорить и уметь его слушать. Он отвечает на твои похвалы, сигналит тебе, что он устал и ему необходима передышка, как кораблю, который заходит в гавань. Тогда надо бросить на время якорь, а потом опять отправиться в плавание. У каждого возраста свои прелести и свои законы, и их надо соблюдать.

Популярность
Великой была только Екатерина! По правде говоря, я научилась слышать лишь то, что не позволяет зазнаваться, однако... Комплименты я воспринимаю, как желание доставить мне радость, приласкать... Мое детство было ведь недоласканным, недоигранным, поэтому и тянусь так к теплу.
Я всегда говорю - я не «звезда», я полюбившаяся публике артистка. А звезды – они холодные, это один воздух там, где-то высоко в воздухе. А я живая, я по земле хожу, какая я там звезда? Так что я - полюбившаяся публике артистка.
Вот совсем недавно в Домодедово, пока получали багаж, ко мне подошел мальчик: «А я Вас узнал, мои мама и папа вас очень любят. Скажите, трудно быть знаменитой?». Я говорю: «Ты знаешь, совсем не трудно: все с тобой здороваются, улыбаются, идут навстречу, если о чем-нибудь просишь…». Это и есть мои дивиденды – любовь, внимание, уважение людей.
Артист - не только голос, это еще и стиль, душа, взвешенность. Важную роль играет воспитание, потому что артист - носитель культуры. А на кого публике равняться? На тех, кто на виду, кто крупным планом. Я воспитана на религиозных устоях. Мне с детства прививали, что прилично, а что стыдно и неудобно. Поэтому я считаю, артист — почти святой. Он выходит на сцену, а зритель, глядя на него затаив дыхание, впитывает энергетику, которая от артиста исходит, и здесь важно, чтобы эта энергетика была положительной.
Я считаю, что рассказать о своей личной жизни детально и подробно можно только очень близкому человеку. А ради рекламы - это все равно, что торговать своей биографией. Не надо на виду у всех стирать свое белье. Конечно, нужно рассказать о себе, людям интересно: откуда она, что с ней было, как она жила, но опуская какие-то щепетильные моменты своей жизни. А сегодня артисты рассказывают о том, с кем спали, с кем развелись, сколько сделали абортов! Но вы знаете, времена не выбирают, а сейчас наступило время вседозволенности.
Когда я начинала свой путь на эстраде, не было клипов, рекламы, глянцевых журналов, райдеров. Были гастрольные туры, где по три концерта в день, часто под аккомпанемент и без микрофона, трансляции праздничных концертов и грампластинки, тираж которых был определенным показателем. Не было понятия ПИАР. Артист формировал мнение о себе всей своей жизнью в обществе. Поэтому цена ошибки была так велика...

О песнях
Наше время настолько стремительно, люди постоянно бегут и едут куда-то – и все это находит отражение в песнях. Если раньше песни писали на стихи поэтов, то сейчас пишут музыку на тексты, то есть делают подтекстовку на музыку, чтобы удобнее было танцевать. Поэзия уходит на второй план. Настоящие песни отбираются временем. У меня в репертуаре есть такие, которым уже по сорок лет. Всего было более тысячи песен, но «в живых» осталось двести-триста, а самых-самых, тех, что на виду и знакомы публике, - пятьдесят. Здесь должно что-то совпасть, чтобы произошла некая стыковка, как в космосе, на орбите. Было время, когда была очень актуальна тема войны, например песни Марка Бернеса, потому что их содержание касалось биографии целого поколения. Некоторые мои песни, я думаю, помнят потому, что они отражают переживания всех и одновременно каждого. Нелюбимых песен я никогда не пела. Невозможно петь песни, которые тебя не тронули. Показатель простой: мне показывают песню, я слушаю, говорю:"Не знаю, я не смогу петь..." или чувствую - мурашки по телу. Знаю - все, моя песня, я ее донесу до людей. Иначе не может быть, потому что все песни выстраданные, вымученные. Не то, что я их себе присвоила, нет! Я их удочерила, они мои, родные... Каждая песня - мое дитя. Я её выношу публике на чистых, раскрытых ладонях, а не просто бросаю, как кость - порадуйтесь, попрыгайте, потанцуйте. Поп-музыка - для ног, чтобы слушатель мог разрядиться, а мои песни для тех, кто умеет слушать и думать. У меня появилась очень красивая песня "Я Вам дарю свою любовь", в ней есть слова:"Когда-то с чистого листа девчонкой юной начинала и вот взошла на пьедестал аплодисментами из зала...", в ней рассказывается о том, что именно признание публики определило мою судьбу.
На мое 25-летие, как артистки, в зале "Россия" Клавдия Ивановна Шульженко поднялась на сцену с букетом розовых гвоздик - это были ее любимые цветы.   Леонид Утесов, ему было уже 90,и он преподнес мне цветы на программе "Песня года" в Останкино.
Разве я могу не гордиться этим? Это подтверждение того, что я не заблудилась в этой жизни, что иду по правильному пути...

 

О нынешнем поколении
В программе «ДОстояние РЕспублики» про одну из песен Алексей Ягудин сказал: «Что это за достояние республики, под нее же не станцуешь!». Ну что с ними делать, у их поколения есть другие песни, другие ритмы. "Евровидение", на мой взгляд, является пародией на песенный фестиваль, это уже больше политика. О чем там поют, никто не знает. Нельзя же все мерить понятием шлягер, хит, есть просто человечные песни. Не все должно быть только для развлечений. Духовность - то, что отличает русских людей. Нет ничего хорошего в том,что шоу-бизнес забывает о духовном назначении искусства.
Даже с собственным внуком такой казус был... Я ему говорю: «Стас, у тебя и голос есть, и актерская жилка, но ты должен не вокальные данные демонстрировать, а проживать песню. Послушай Марка Бернеса, тебе пригодится». Он озадаченно на меня посмотрел: «Дита, а кто это?». Представьте теперь мою радость, когда 9 Мая вдруг мне звонят и говорят, что Стас спел «Темную ночь», да как хорошо! Я его номер набрала: «Стас, ты что, Марка Бернеса слушал?». «Да, я перед тобой виноват, ты была права». Еще он взял по моей просьбе и всегда для меня поет «Чистые пруды» Игоря Талькова. «Теперь у тебя большой коллектив,- даю я ему совет. - Может, сделаешь, как твой дедушка, «Шаланды, полные кефали»? Будешь Костя-морячок с «Беломором»... Он сразу в штыки: «Я не дорос». «А ты попробуй». Где-то мой голос до него доходит, и я этим горжусь. Не нужно уговаривать молодых, как когда-то Ленин, учиться, учиться и учиться: каждый должен сам понимать, столько еще не открытых им островов существует. Чтобы быть всегда актуальным артистом, надо уметь и к кому-то прислушаться, и посмотреть на себя со стороны... Не такая прическа, что-то еще не на уровне? Ты должен знать о себе больше, чем те, кто тебя не любит.

О доброте и зависти
Я не замечаю людей, которые относятся ко мне нехорошо, я просто их не помню. В моем лексиконе появились афоризмы: «Помню только хорошее», «Только сильные умеют прощать». Еще как-то Владимир Павлович Соловьев-Седой сказал: «Мир очень прост: люди умирают от инфаркта, люди искусства – от инсульта, а многие-многие умирают от зависти». Тех, кто завидует, я не замечаю в этой жизни. Я проповедую: смотри на жизнь сквозь лучики солнца, дари доброту. Ничего в жизни нельзя принимать как должное, как полагающееся тебе. Реагируй на все. «Ничто на земле не проходит бесследно», как поется в песне. Мне дарят положительную энергетику, я отвечаю, отдаю свои чувства, эмоции. Вот это и есть взаимопонимание. Мои песни дарят людям моменты священного взаимопонимания.

О детях и внуках
В дошкольном возрасте дочь Илона каталась со мной и папой (Александр Броневицкий) по гастролям. А когда пошла в школу, ее воспитывала Эрика Карловна ( мама Александра Броневицкого) . С нами дочь проводила каникулы. Когда мы по месяцу гастролировали в Ялте, Сочи, всегда брали ее с собой. Ближе она была, конечно, к бабушке, которая растила ее до 15 лет. Но Илона очень внимательная и заботливая дочка. Звонит почти каждый день, всячески оберегает меня. На мой день рождения мы всегда собираемся вместе, и они готовят мне шикарный стол. С внуками (внук Стас и внучка Эрика) я, к сожалению, тоже не смогла восполнить пробел в общении, поскольку еще много гастролировала.
Стас ездил со мной на гастроли с 4 до 7 лет. Дружил с музыкантами, слушал, как они готовятся к выступлениям. Я тогда возила на гастроли весь коллектив, это было реально. В конце исполнения песни "Мужчина, которого люблю" он выбегал на сцену в костюме, как у всего коллектива. Видел, что такое сцена, пробовал ее на вкус, ощущал мое отношение к публике - он все это впитал, но заблудился и не сразу понял, кем хочет стать. Пробовал все, пока не попал на "Фабрику звезд".
Стас стал Пьехой отнюдь не для того, чтобы быть артистом, как пишут во многих газетах и журналах. Все решилось, когда мне было всего четыре года и мы хоронили папу. Я подумала: "Папы больше нет... Меня теперь некому защищать... Но у меня обязательно будет сын, я назову его Стас Пьеха". Но родилась дочка, поэтому я забыла об этой детской мечте до тех пор, пока у Илоны не родился сынишка. Именно тогда я спросила ее мужа: "Пятрас, а как ты хочешь назвать сына?", он был человеком немного неземным, поэтому ответил, что назовет его Наполеоном. Я попросила дать ребенку имя Станислав, Пятрас с Илоной меня поддержали. Спустя годы, когда Стас уже учился в школе, я узнала, что если оформить на ребенка опекунство, то можно дать ему свою фамилию. Дочка не возражала, поскольку эта процедура не лишала ее материнства, поэтому получив свидетельство об опекунстве, я тут же написала заявление с просьбой присвоить Стасу фамилию Пьеха. Я спрашивала у ставшего уже взрослым внука, не жалеет ли он о том, что я дала ему имя и фамилию своего отца. Стас ответил, что ему, напротив, очень нравится то, что он назван в честь своего прадеда, ведь это преемственность поколений. Я верю, что имена близких нашему сердцу людей надо продолжать в других людях. В одном из интервью Стас, кстати, сказал, что если у него будет дочка, он обязательно назовет ее Эдитой...

  

О моде и стиле
Красота - это, прежде всего, внутреннее желание быть красивой. Не бывает намалеванной красоты. Первое мое восхищение, восприятие красоты из раннего детства: мой папочка родной 20 лет работал в шахте под землей, а в саду выращивал розы. Такой сказочной красоты! Он за ними, как за детишками ухаживал... На одном кустике прививал черенки разных сортов, куст - как букет разноцветный: белая, розовая, желтая, бордовая... И стена сирени махровой! Все это воспринимая, я не могла пойти в безвкусицу, это была точка отсчета к красоте, к прекрасному...

У меня есть свой взгляд на моду, это – мой стиль. Я знаю свое место в моде, чувствую, что мне идет, что мне мешает. С моей точки зрения, мода в современном, не классическом понимании этого слова – это то, что делает людей жертвами, так как лишает их индивидуальности. Нельзя подражать! Можно примерить что-то на себя, воспользоваться идеями, но все равно платье будет той длины, которую я считаю нужной. Цвет, форма, идея - все должно находится в гармонии с вами!

Если вы молоды, вы можете себе позволить носить все самое короткое, потому что на вас работает юность. Если вам тридцать, можно носить мини, но надо знать меру. А вот если за тридцать – как мне говорила Клавдия Ивановна Шульженко: «Не надо уже коленки показывать, деточка. Зачем Вам вообще на сцене ножки? У Вас есть сердце, голос, душа. А коленки – это незачем». Я ей очень доверяла и эту фразу запомнила. Про меня однажды чудесно написали: «Немодная певица, которая всегда модная». Это так.
Мои платья – это дополнение к песням. Я не могу и никогда не стремилась одеваться как все. Всегда старалась быть самой собой, никому не подражать, не бежать за модой. Модных певиц у нас очень много, но все они очень быстро куда-то деваются. Для того чтобы хорошо одеваться, я работала как вол, пела по три сольных двухчасовых концерта в день. Мне платили по 48 рублей за концерт, а платье у Вячеслава Зайцева, где я одевалась, стоило 1000 рублей.
Когда мне Слава Зайцев сказал: "Я буду украшать Ваши песни своими платьями", разве я могла отказаться от такого предложения!? В детстве и юности у меня немного было нарядов, теперь я отыгрываюсь за прошлое и позволяю себе носить на сцене роскошные платья! Я себе не позволю выйти на сцену не так, как положено артисту. Все подсмотрела, все "методом тыка" изучила и теперь сама себе худсовет. Мне модельер предлагает (сейчас я работаю с Ириной Танцуриной, Татьяной Парфеновой, Владимиром Серединым), а я смотрю - нет, так не надо, подсказываю, исходя из движений на сцене, чтобы мне было удобно. Когда-то Зайцев сказал: "Откуда такое чувство вкуса у тебя?", я говорю, показывая пальцем вверх: "Оттуда!"
Перед выходом на сцену надеваю, как талисман, колечко с маленьким бриллиантиком. А после выступления его снимаю. Не люблю носить ничего на руках, даже часы мне мешают. Когда птицу окольцовывают, она теряет свою независимость, а мне всегда хотелось чувствовать себя свободно, как птица. Если бы я, например, играла в кино Антуанетту или Екатерину, я бы, конечно, разрешила на себя надеть, что угодно. Но в жизни я не люблю носить украшения, я люблю свободу.

 

Женское счастье
Александр Броневицкий... 20 лет мы жили ради публики и ради сцены. Потом были еще две попытки выйти замуж, когда я поняла, что не положено мне ещё раз в этой жизни встретить мужчину, который бы ко мне относился как к женщине. И второй, и третий муж меня как артистку любили. А зачем дома еще один поклонник? Я отказалась от такой любви - поклонения артистке. Хотела, чтобы любили меня, недолюбленную с детства. Меня только папа обожал, но он умер, когда мне было всего 4 года, и все... А еще не было дома: все на бегу, на колесах, бесконечные гастроли - 10 месяцев в году, минимум 40 лет... Конечно, так не будет семьи! Но это не несчастье, а справедливость. Не может же один человек все получить! Что-то одно, исключения бывают, но редко...
А вспомните К.И. Шульженко! Владимир Коралли, её первый муж, любил артистку Шульженко, но не Клавдию Ивановну...
Сейчас у меня союз с природой, к которой прикасаюсь каждый день, так как живу за городом. Мой участок крайний в товариществе, 50 соток своего леса - лесничество разрешило отгородить столько, сколько хочу. За участком ухаживаю, там дорожки, скамейки, беседка. Есть павильон воспоминаний, маленький гостевой домик, куда зову друзей. Сирень - воспоминание о папе. Парк, где бегают спасенные мной собаки... Когда приезжаю домой, они чуть не в зубах несут мне куртку - одевайся, пошли гулять! А я уставшая, так хочется посидеть  за чашкой кофе и никуда не спешить, хоть иногда....

 

Черный цвет
Черного цвета я избегаю, потому что это связано с трауром. Когда хоронили папу, все было черным: накрытый покрывалом гроб, катафалк, попоны с золотыми кистями на лошадях — это первые, самые стойкие впечатления... Помню еще вокруг людей в черном, маму во вдовьем платье , в нем она год отходила... Потом умер брат, и опять дом погрузился во тьму, поэтому этот цвет не мой.
Ну и, наконец, самое страшное совпадение... Я только отснялась в фильме «Судьба резидента», а там есть эпизод, где моя героиня Жозефина Клер танцует с разведчиком, которого должна соблазнить. На мне было маленькое черное платье — мини и с крестом, вышитым бисером: так модельер захотела. Как назло, что-то сшить к Новому году я не успела, а у меня тогда был закон: встречать его во всем новом. «Надену-ка это платье, — подумала, — я же его не носила, только в кино в нем снималась». Так и сделала, и наступивший 1971-й стал для меня годом сплошных потерь. Сперва похоронили отца Александра Александровича Броневицкого, затем умер близкий знакомый, а 3 августа не стало мамы.
В общем, черному цвету я сказала: «Все! Больше никогда его в моей жизни не будет. Этот цвет вычеркнут из моей палитры жизнеощущения».

Слух
Я никогда ничего про себя не придумываю и не скрываю. Да, я не знаю нот! Поначалу неловко было в таком признаваться, потому что на советской эстраде ценилось образование, но что такое диплом? Как-то я вычитала точное определение: это справка о том, что у тебя была возможность чему-то научиться. Я очень многому научилась, копаясь в учебниках психологии, заочно оканчивая университет, но к музыке, то есть к нотной грамоте, меня не подпускали. Что-то играть мне было не суждено, но пела я сколько и как хотела.
Уши мои, как магнитофоны, все записывают — они мой рабочий инструмент. Правда, это палка о двух концах, потому что сейчас мне очень трудно находиться там, где музыка. В машине у меня тишина, на мобильном телефоне простой звонок.
Обычно, чтобы как-то отвлечься, я кроссворды разгадываю... Шумит холодильник — выключаю, капает вода — закрываю кран. В психологии это называется «повышенный порог звукового восприятия». Для музыканта инструмент — пианино, виолончель, а для меня - мой слух. Я его развивала (просто вынуждена была!) и достигла того, что на репетициях говорила: «А вот здесь гитара сыграла неверно». — «Откуда ты знаешь?» — «Так я же все слышу». Другого выхода у меня не было: музыке меня не учили, и выручала слуховая память.

Приметы
Я всегда выхожу на сцену с чистыми руками, как хирург. Я привношу что-то свое не в материю, но в душу. И это «что-то» должно быть самым чистым, светлым. А еще перед выходом на сцену я всегда молюсь и обращаюсь к родителям. Потому что я не хочу стоять на сцене одна. Для меня это всегда «в первый раз». Все, связанное со сценой, для меня свято: я даже не позволяю себе присесть в концертном платье на стул, потому что выхожу в нем к людям.
Однажды, когда я была на гастролях в одном из дальних российских городов, на сцену вышел мужчина, подарил мне игрушечного зайчика с большими ушами и сказал мне: «Я ставил тебе подножки, дергал за косички, а ты меня не замечала!». Мужчина оказался моим одноклассником. Теперь этот заяц – мой талисман. Это возвращает меня в детство.
Люблю афоризмы, приметы, потому что это - квинтэссенция народной мудрости, это намоленные, проверенные веками мысли. Народная мудрость выше книжной. Вообще, в моей жизни много сказок.

Свист
Из Франции в Польшу моя семья переехала, когда я пошла в третий класс. Однажды, получив очередную двойку, я возвращалась из школы домой уставшая, расстроенная, слезы к горлу подступали... И вдруг я услышала свист, после которого в голубое небо взмыла стая голубей. Я бегом поднялась на чердак, а там мальчишки мне говорят: "Свистеть научись!" Я влетела домой счастливая и заявила с порога: "Мне надо научиться свистеть. Я буду гонять голубей!" Мамочка моя за голову схватилась: "Какое свистеть, доченька? Денег не будет!"
Деньги у меня есть, а свист до сих пор напоминает первое ощущение детской радости.

 

Ревность
Ревность - это пустая трата времени и нервов. Потому что, если кто-то хочет изменять, он все равно будет это делать, ревнуешь ты его или нет. Как ни порти себе нервы, как ни следи или проверяй, все равно это будет. Это как стихия, уже заложено в человеке, и тратить время на то, чтобы ревновать я считаю глупо. Я считаю, что совместная жизнь основана на доверии. Никогда не надо обманывать друг друга. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. И не надо повышать голос друг на друга - это очень важно. Ну, а когда действительно обманывают, тогда уже надо делать выводы. Конечно, любому не хочется констатировать факт, что тебя обманывают - это самое унизительное. Но есть и другого плана ревность. Есть такая порода мужчин, которые считают, что вот это только мое, независимо от того, кто бы, предположим, ни подошел ко мне. Первый мой супруг Александр Александрович Броневицкий, царство ему небесное, устраивал сцену ревности, даже если кто-то просто смотрел на меня. Если с кем-то я выпила кофе в кафе, или кто-то поднес мои покупки из магазина в гостиницу – обязательно следовал крутой разговор о том, что я ему изменяю. Это было ужасно. А мне тогда было мало лет, мне просто хотелось нравиться.
Быть мужем артистки, которую любит публика, очень трудно, это задевает мужское самолюбие. Барбара Стрейзанд как-то сказала, что никто не хочет быть ее мужем, все хотят, чтобы она была чьей-то женой. Так же и у меня: дважды будучи замужем, я все время ощущала, что мои мужья расстраивались, когда мной восхищался еще кто-то. Они хотели, чтобы я только им нравилась.

Секреты молодости
Когда я впервые вышла на сцену с самодеятельным ансамблем «Дружба», мне было 18 лет, и я даже глаза не умела подводить. Шаг за шагом потихонечку всему училась. Конечно, у меня всегда была качественная косметика, я не жалела на это денег, поэтому проблем с лицом у меня никогда не было.
Все и всегда нужно вовремя, не случайно поляки говорят: «цо задужо, то не здорово»— нельзя перегибать палку! В молодости моя природа или, выражаясь современным языком, генетика, работала на меня хорошо, а потом я пыталась понять, почему такая красивая Лоллобриджида, как удается чудесно выглядеть Софи Лорен. Искала и находила специальные книжки, выучила всякие упражнения для мышц лица... . Я всю жизнь делала гимнастику лица. Дрябнет ведь не кожа, а мышцы.
Понимаете, я отодвинула тот момент, когда понадобилась операция... Ее надо сделать вовремя и так, чтобы никто ничего не понял. Так же, как своевременное обращение к стоматологу, эти вещи афишировать не обязательно, не надо кричать на весь мир: «У меня вставные зубы!», сделав их слишком белыми. Понимаете, все должно быть в меру: чтобы и тебе было приятно, и твоему окружению. Профессия тоже обязывает!
Из медицинских средств я прибегала к специальному ожогу лица по испанской технологии. На лицо наносится специальный бальзам, который сжигает верхний слой старой кожи толщиной примерно полмиллиметра. Это вызывает страшную гиперемию, лицо делается цвета свеклы. И я два месяца ходила с таким лицом, под бинтами. Мне регулярно делали перевязки, причем под наркозом. Выйдя из клиники, я еще два месяца ходила под гримом, так как лицо постепенно обретало свой нормальный цвет. Конечно, я потеряла много времени, но не жалею об этом, потому что это очень хорошая процедура. После нее все морщины уходят, лицо становится гладким, хотя в моем возрасте уже давным-давно что-то должно было бы висеть. Ко мне обращались многие артистки, в том числе Елена Образцова, и я всем рекомендовала этот метод.
Вообще сейчас много разных технологий, позволяющих женщинам следить и за своим лицом и фигурой. Это продлевает женщине юность, создает хорошее настроение. А если женщина в прекрасном настроении, тогда и в доме радость.
Для поездок существует маленький чемоданчик, он уже много лет всегда ездит со мной. В нем есть все необходимое для того, чтобы ухаживать за лицом в дороге, чтобы можно было умываться в поезде даже без воды. Для этого надо сначала снять грим, а потом уже с помощью маленького полотенчика сделать компрессы с минеральной водой - это очень полезно для кожи.
Надо иметь такой организм, как у меня. Я – недокормленная в детстве и юности – отлично при этом закалилась. И потому выдерживаю то, чего не выдерживают избалованные организмы. Я болела с детства. У меня хронический бронхит, остеохондроз, много переломов, но я все это выдерживаю.
Я считаю, что таблетки - это уже крайний случай, к ним прибегают тогда, когда человек уже запускает свои болячки. Это все-таки химия. Мама научила меня лечиться от простуды теплым пивом со взбитыми яичными желтками. Давала аспирин, чтобы я пропотела, ноги парила. Я доверяю массажистам, мануальным терапевтам, потому что у меня есть проблемы с позвоночником, с суставами. Конечно, я слежу за своим здоровьем и, если мне что-то не нравится, я обязательно иду к врачу. Причем есть врачи, с которыми я поддерживаю отношения много лет по системе «семейный доктор», они знают мой организм, видят, какие изменения в нем происходят. Это очень важно, особенно для женщин после 50-ти. Давно поняла, что движение, физическая нагрузка – мое спасение. И, конечно, осанка! У меня нет стульев, я приучила себя сидеть прямо, без спинки.
Очень люблю сауну, холодные обливания. Это повышает тонус, улучшает кровообращение и организм начинает работать, как отлаженный мотор на качественном бензине.
Сон для меня очень важен. Я сплю хорошо, только если дам соответствующую физическую нагрузку организму. Без этого мне не заснуть. В таких случаях я долго читаю, для меня снотворное - это чтение перед сном. Либо просматриваю какие-нибудь журналы. Люблю любовные истории в журналах, читаю новеллы Моэма, Цвейга, иногда детектив кто-нибудь мне подсунет. Но это опасно,- потому, что надолго зачитываешься, а я стараюсь засыпать не позже двенадцати - полпервого. И встаю пораньше, иначе никакого гулянья не получится. Хотя я не типичный жаворонок, и когда некуда спешить, люблю поспать. Но как только подумаю, что могу прозевать прогулку, очень быстро вскакиваю. Потому что тут замкнутый круг: не погуляла - буду плохо спать. А я хочу спать хорошо.
У каждой женщины есть какие-то свои секреты, совершенно простые. Потому что это трудно и одновременно очень просто. Каждая женщина должна искать собственный стиль. Для этого нужен индивидуальный подход и полное доверие к себе. Нужно себя уважать, любить, не давать в обиду, не переживать зря. Не забывать, что движение - это основа основ молодости, здоровья и хорошего самочувствия. Конечно, трудно говорить о молодости в 70 с лишним лет, но о хорошем самочувствии заботиться никогда не поздно.
Очень важно для женщины не терять своего достоинства, не забывать, что она женщина. Пусть будут каблучки, а не какие-нибудь растоптанные шлепанцы, пусть будет какой-то шарфик на самом скромном платьишке - не только бриллианты украшают женщину. Обязательно ухоженная головка, причесанные волосы. С работы прибежала, душ приняла, чуть-чуть глазки подвела, припудрилась и пошла в театр с мужем или знакомым. Нужно следить за мужьями, они это очень любят. У мужа должна быть всегда чистая сорочка, отутюженный костюм. И конечно в доме должна быть чистота.
А еще женщина должна всегда быть влюблена. Любовь многолика, и я считаю, что на любви и на женщине держится все, это фундамент нашего общества.

О диетах
Если заглянуть в мою биографию, всю досоветскую жизнь я сидела на строжайшей диете. Когда впервые стала питаться нормально, резко на очень много килограммов поправилась – никто меня не узнавал! Приехала на каникулы, а мама руками всплеснула: «Что за поросенок откормленный? Что ты там ешь?» Я засмеялась: «Все! Два первых, два вторых, две плитки шоколада, сгущенное молоко» (она, кстати, даже не знала, что это)… «Нет, - сказала она твердо, - этому безобразию отныне конец». Месяц держала меня на зеленом салате и овощных супчиках…
Со временем я поняла, что не надо увлекаться съестным, а когда вычитала французскую поговорку: «Мы не живем для того, чтобы кушать, а кушаем для того, чтобы жить», стала есть только то, что очень мне нравится, и редко то, что очень-очень… Таким образом у меня постоянно было питание ограниченное, но умное и сбалансированное. Стараюсь есть  не жаренное, а запеченное, сваренное на пару, Желательно малокалорийное. Зачем давать своему организму большую работу? Когда понервничаешь, так хочется сладкого! Но я говорю: будьте осторожны: три минуты во рту, пять удовольствия, и несколько месяцев на бедрах! Сдержанность в еде не мешала мне быть здоровой, сильной и всегда в тонусе, бодрой. Плюс, конечно, движение.
Все мои нынешние кулинарные пристрастия родом из детства и очень скромные. Мама кормила меня тушеными овощами, картошкой, клецками, драниками. Фруктов было мало. Мясо по большим праздниками, и нам с братом доставалось по маленькому кусочку крольчатины. Детские привычки сохранились до сих пор. Сейчас, когда появилась возможность, я не наваливаюсь на жирное, жареное, деликатесы. Люблю растительную пищу, грибы. Можно сказать, я с детства росла на диете, и организм к ней привык.

Об отдыхе
Отдыхать надо так, чтобы уставать. Отдых должен быть активным. Штиль в жизни - страшная вещь. Эта тишина для меня - как прямая линия на электрокардиограмме.

Об одиночестве
В детстве я была все время одна, мама меня оставляла дома, закрывая на ключ. Я еще тогда решила, что одиночество - самое лучшее, что может быть, тем более что я почти всегда на людях. И я уединилась. Построила в лесу себе уютный дом со всеми удобствами и наслаждаюсь природой и тишиной. У меня есть маленький винный подвальчик, в котором хранятся хорошие вина, коньячок, водочка. Так что если негаданно - нежданно нагрянут гости, я не ударю в грязь лицом. Еще построила гостевой домик и павильон воспоминаний, в котором хранится более 50-и концертных платьев, первые концертные туфли, плакаты, афиши, ордена. Это сделано для того, чтобы иногда с друзьями я могла вспомнить и восстановить всю свою жизнь - как в кино перемотать назад пленку.

О собаках
У меня в доме живут четыре собаки - не потому, что я такая страстная собачница. Все они дворняги, подобранные на улице в трудное для них время. Очень добрые, милые, но когда надо, охраняют мой мир и мой дом. Причем, они как люди,- все любимые, я их считаю членами семьи. Когда проезжаю мимо какого-нибудь универсама, первым делом захожу, чтоб косточки купить собачкам. А когда я приезжаю, что творится!.. Они так хорошо знают меня, голос узнают, и если включить мою запись, они застывают и слушают. Думают, что я рядом где-то стою. А у Илоны четверо животных. Животные эти чудные. Две собачки породистые у нее - Вацлав  и Трюфель, а еще дворняга Суконя. Пумба, великий свин, огромный хряк такой – он добрый, все понимает. Они же умные, свиньи, у них голова работает, будьте любезны. Кроме того, Илона с Эрикой опекают приют для животных, расположенный неподалеку от их дома.

 

О желаниях
Мне повезло. У меня еще есть публика, которая меня помнит и любит. Я даю несколько концертов в месяц, принимаю участие в съемках телевизионных программ - это позволяет держать себя в тонусе и не испытывать финансовых трудностей. Никогда не была богатой, но и бедной быть не хочу. Мне не надо чего-то несбыточного. Единственное, о чем я жалею, что у меня нет лошади. Я бы с удовольствием научилась на ней кататься, но, к сожалению, у меня сейчас уже не тот возраст, в котором можно себе это позволить. Мне не надо дорогих машин. У меня есть удобный автомобиль, на котором я добираюсь до города. Я крепкий середнячок, у которого есть все что надо и для души, и для тела, и для сердца...
 

О митингах

«С политикой я на «Вы» с большой буквы. Но мне бы хотелось, чтобы на этой земле был мир. И чтобы люди жили в достатке и благополучии, а от кого это зависит, я не знаю. Я хотела бы, чтобы был баланс в этой стране, чтобы не было кровопролитий, потому что это самое страшное, когда происходит такое. Если кому-то надо митинговать, пусть митингуют. Если это на пользу, пусть докажут это. Чтобы был результат, чтобы люди почувствовали, что это не зря происходило», - рассказала Эдита Пьеха по телефону корреспонденту «Первого Интернет-ТВ».

На сайте

Сейчас 32 гостей онлайн
Нравится